Через Бурцево, ныне деревню, а в прошлом село, как через Селятино и Апрелевку, пролегал в старину Боровский тракт. О деревне Бурцево и истории соседствующих с ней деревень Юшково и Сумино мы продолжим наше дальнейшее повествование. Все вместе эти населённые пункты, включая деревни Селятино и Петровское, входят ныне в образованное в 2005 году муниципальное образование «городское поселение Калининец» Наро-Фоминского района. О деревне Селятино мы уже вели свой рассказ, которая в силу исторической несправедливости, почему то не вошла в образованное в 2005 году муниципальное образование «городское поселение Селятино», хотя и имеет на это, своё преимущественное право. Ведь, от неё получила своё название железнодорожная станция «Селятино», вокруг которой был образован одноимённый посёлок. К прошлому села Петровское и самого посёлка Калининец мы ещё вернёмся. Ну, а сведения о Бурцеве встречаются в исторических материалах «Загородская десятина» братьев Холмогоровых, составленных ими на основе писцовых книг о церквях и сёлах XVI-XVII вв. Московской губернии. В этой книге 1881 года издания есть следующая запись: «Село Бурцево в начале XVII века пустошь на речке Малой Пахре, Московского уезда Гоголева стана, принадлежащая некогда князю Василию Прозоровскому, в 1627 году находилась «в порозжих землях». В 1628 г. «пустошь Бурцева – Мазнев починок тож», проданы из Поместного Приказа в вотчину Фёдору Дмитриеву Шушерину». Читая эти строки, наш читатель, думаю, непременно поймёт, что «пустошь», проданная князю Прозоровскому, получила своё наименование от «Бурцева», где так и сказано «пустошь Бурцева», явно ранее ему принадлежащая и по его фамилии названная. Ну, а поскольку братья Холмогоровы отчество Василия Прозоровского, очередного собственника этой пустоши не указывают, как и время владения ею, то можно предположить, что речь идёт о князе Василии Александровиче Прозоровском, супруга которого княгиня Аграфена Ивановна была родной сестрой царя Василия Шуйского. Следующие строчки Холмогоровых «принадлежащая некогда» т.е. в какие-то не известные для них, но, само собой разумеется, в недавние времена, можно рассматривать, что Прозоровскому эта пустошь принадлежала в период 1606 – 1610 годов, то есть во время царствования Василия Шуйского. Однако в последующие годы земля вокруг Бурцево не осваивалась и пустовала. В то время Московское государство конца XVI в. и начала первых двух десятилетий XVII в., было умыто кровью и осыпано пеплом пожарищ Смутного времени. Сначала междоусобная война бояр за власть внутри страны, а затем последовавшая за этим польско-литовская интервенция, всё это сопровождалось смертью людей разорением сёл и деревень. Посему не удивительно, что ещё в 1627 году «пустошь Бурцева» была «в порозжих» то есть пустых землях, находившихся под управлением, или опекунством Поместного приказа. С приобретением её в 1628 году Фёдором Дмитриевичем Шушериным – думным дьяком царя Михаила Романова она начинает осваиваться. В 1634 году здесь уже не пустошь, а деревня с названием Бурцево, которая от вдовы Лукерьи Шушериной достаётся её племяннику Тимофею Дмитриевичу Шушерину. Затем в 1648 г. её приобрёл Сила Осипович Аничков, превратив деревню в сельцо, состоявшее из двора вотчинника, двора «задворного человека» (крепостной – управляющий хозяйством помещика) и крестьянских дворов. В то время в сельце Бурцево было: «8 дворов крестьянских, а в них 36 человек, и 4 двора бобыльских, а в них 8 человек». Не посвящённому читателю заметим, что в истории нашего Отечества издавна принято называть селом – обстроенное и заселённое крестьянами место, в котором есть церковь, а сельцом заселённую местность с домом помещика, но без церкви. Деревня же не имела ни того ни другого, кроме находящихся в ней крестьянских изб. Подтверждение этому наш читатель при желании найдёт у Владимира Ивановича Даля,  известного русского учёного, писателя, лексикографа в его многотомном «Толковом словаре живого великорусского языка». Ну, а Бурцево далее из сельца, после возведения в 1705 году Михаилом Степановичем Аничковым деревянной церкви Пресвятой Богородицы Тихвинской, превратилось в село. Для её строительства ещё в 1703 году, став владельцем Бурцево, он обратился в Казённый приказ, с просьбой дать ему «благословенную грамоту» на возведение храма. В то время, существовал порядок, прежде чем строить церковь, необходимо было получить «благословление» и разрешение на её строительство, иначе, возведённый без этого храм не будет освящён, и к нему не припишут священнослужителя. Аничков оставил о себе историческую память не только в селе Бурцево, но и в Санкт-Петербурге. В Северной столице в 1715 году, он инженер-подполковник с подчинённой ему военной строительной командой построил через Фонтанку деревянный мост, который не раз впоследствии расширялся и перестраивался. Выложенный из гранита, он стал одним из многих исторических и культурных украшений Питера и его гордостью, благодаря своим конным статуям скульптора П.К. Клодта. Сам мост называется Аничков. Не меньшую известность в Петербурге имеет и рядом расположенный от него Аничков дворец. По утверждению одних петербуржцев он получил  своё наименование от Аничкова моста, а по мнению других, что ещё до его строительства, на месте будущего дворца располагался лагерь солдат подполковника Аничкова, отсюда и название. Однако к самому дворцу Михаил Степанович никакого отношения не имеет, так как его строительство началось в 1741 году по проекту архитектора М.Г. Земцова. По существующей в Санкт-Петербурге легенде, Елизавета Петровна – дочь Петра Великого, с небольшой группой заговорщиков в ночь на 25 ноября 1741 года явилась в Преображенский полк, квартировавший у Аничкова моста, и заручившись его поддержкой, отсюда «начала свой поход» по Невскому проспекту, возведший её на «отцовский престол». Если верить этой легенде, то Аничков дворец был построен в память об этом историческом событии. Ну, а после смерти архитектора Земцова строительство дворца продолжил уже другой архитектор Г.Д. Дмитриев, а завершил в 1750-е годы знаменитый Растрелли.

Вместе с тем, Михаил Степанович Аничков, уже видимо выйдя в отставку, продолжал обустраивать своё Бурцево, переименованное в Богородское. В 1730 году он опять обращается за разрешением на строительство в его селе каменной церкви, ввиду негодности старой, деревянной. Новая по его замыслу должна была представлять собой: «нижнюю – во имя Тихвинской Пресвятой Богородицы и верхнюю – во имя Вознесения Господня». Сам каменный храм изначально строился пятиглавым, по образцу соборной церкви Донского монастыря. В 1733 году 27 августа (по старому стилю) построенная церковь в селе Бурцево – Богородское была освещена. А в 1788 году к колокольне этой церкви надстроили третий ярус, и храм принял свой законченный нынешний облик. В сентябре 2013 года (по новому стилю) этому храму Вознесения Господня исполнилось 280 лет.

После Михаила Степановича Бурцево – Богородское достаётся его дочери девице Анне, которая в 1760 году уступила село своей родной сестре – Софье Михайловне, жене Василия Андреевича Плохово. Из материалов межевания земель села Бурцево 26 июля 1774 года следует, что Бурцевым продолжала владеть Софья Михайловна, к тому времени ставшая вдовой. В самом селе кроме церкви и дома помещика было: 48 крестьянских дворов и 123 человека крепостных. Здесь думается, не лишним будет кратко остановиться и на дворянских корнях старинного рода Аничковых, генеалогия которых берёт своё начало с 1301 года, когда татарский хан Берка (Беркай), царевич Большой Орды, поступил на службу к московскому князю – Ивану Даниловичу Калите, внуку Александра Невского. После крещения Берка принял имя Оникий (позднее Аникий), женился на дочери знатного человека Викулы Воронцова. Потомки Аникия и стали зваться Аничковыми.

В середине XIX века усадьбой в Бурцево владел полковник П.Ф. Гурьев, а затем князья Вяземские. С 1890 по 1911 годы — тайный советник Вячеслав Симфорианович Кохманский (1837-1916). Ранее, рассказывая о прошлом Апрелевки и её окрестностей, мы упоминали Кохманского, продавшего из своих бурцевских владений земельный участок под строительство усадьбы на речке Апрелевке, писателю Николаю Николаевичу Златовратскому, где тот в 1892 году возвёл усадебный дом. Но, если наш современник знает Н.Н. Златовратского благодаря его повестям и рассказам. То о Вячеславе Симфориановиче известно совсем немного, а во всемирной информационной паутине, называемой интернетом лишь за редким исключением можно встретить эту фамилию с инициалами «В.С.». Тем не менее, его правнук Александр Всеволодович Кохманский, прислал автору этих строк из далёкой Калифорнии своё письмо, и совместными изысканиями, нам удалось установить, что В.С. Кохманский был в прошлом незаурядным, и выдающимся человеком в области народного просвещения и воспитания. После окончания химического факультета Санкт-Петербургского университета он начал свою карьеру на небольшом частном заводике в Москве на Дербенёвской улице, производившим вина и дрожжи. Там он работал сначала технологом по найму, а затем дослужился до поста директора завода. В настоящее время это предприятие ОАО Московский дрожжевой завод «Дербеневка», является одним из крупнейших в России предприятием, выпускающим хлебопекарные дрожжи.

Чин тайного советника, который имел Вячеслав Симфорианович по Табелю о рангах, соответствовал званию генерал-лейтенанта, а лица его имевшие занимали важные государственные посты, например министра или товарища (заместителя) министра, руководителя крупного департамента, сенатора, академика Императорской Академии Наук. Кроме Санкт-Петербурга тайные советники служили и в Москве. Среди них были ректор Московского университета известный историк С.М. Соловьёв и профессор Московской духовной академии писатель Н.И. Субботин. Вот к этой блестящей плеяде, учёных и педагогов, получивших чин тайного советника на ниве образования и педагогической деятельности, относился и В.С. Кохманский. Он преподавал в Комиссаровском училище вместе с другими видными педагогами и учёными, такими как – Х.Х. Мейн, О.А. Генст, Н.И. Юденич (отец Н.Н. Юденича). Кстати, в этом училище учились, ставшие после известными деятелями культуры и искусства: актёры М.М. Яншин и В.В. Немоляев, художники П.П. Фатеев, Е.Г. Соколов и Б.В. Иогансон. Там же учились будущий конструктор авиационных двигателей В.Я. Климов и инженер-путеец Л.А. Устругов (Министр путей сообщения в правительстве Колчака), а также многие другие известные в истории нашего Отечества люди. Это училище было одно из лучших в России, и сначала в нём учили лиц из бедных семей и инвалидов ремеслу и грамоте. Создано оно было в 1864 году при «Дамском попечительстве о бедных» города Москвы, где Кохманский был почётным членом. Запись об этом нашлась и в «Памятной книжке Московской губернии на 1904 год» 1903 года издания Московского Столичного и Губернского Статистического комитета. Позднее, это училище стало готовить специалистов уже со среднетехническим образованием. Своё наименование Комиссаровское оно получило после событий 4 апреля 1866 года, когда крестьянин Осип Комиссаров, уроженец Костромской губернии, отвёл в сторону руку Дмитрия Каракозова, стрелявшего в императора Александра II, чем спас ему жизнь. В 1912 году Министерство народного просвещения разрешило присвоить созданной при Комиссаровском училище обсерватории наименование: "Астрономическая обсерватория имени Вячеслава Симфориановича Кохманского при Комиссаровском техническом училище». Вероятно всего, Кохманский принимал личное участие в её создании, и даже может быть она была устроена на его средства. В советское время на базе Комиссаровского технического училища был образован, ныне существующий Московский автомеханический институт.

Вячеслав Симфорианович занимался благотворительной деятельностью не только, как Почётный член «Дамского попечительства о бедных» в Москве, но и в Александровском православном братстве, состоящем под высочайшим Его Императорского Величества попечительством, в котором он являлся Почётным попечителем и которому помогал материально. Основанное в 1879 году в Костроме, оно с 1880 года по ходатайству его членов стало именоваться Александровским и находилось под покровительством цесаревича Александра Александровича. Деятельность братства была направлена на поддержание религиозности и нравственности среди местного населения, особенно среди молодежи. Ко всему этому следует добавить, что за свои заслуги перед Отечеством, Вячеслав Симфорианович был награждён Орденами Святого Станислава и Белого Орла. С ними он изображён на фотографии 1910 года. По своему статусу, этими высшими государственными орденами награждали лиц за выдающиеся заслуги перед отечеством, проявленные на гражданской, либо военной службе. По фотографии трудно определить к какой степени они относятся. Но, разве это главное? Главное, что это был действительно, заслуживающий в российской истории памяти и внимания потомков человек, за свою огромную благотворительную, и педагогическую деятельность. Вячеслав Симфорианович Кохманский скончался 13 декабря 1916 года и был погребён с почестями при большом количестве народа на кладбище Алексеевского (Ново-Алексеевского) женского монастыря в Москве. В советское время это кладбище было снесено.