Прядильный цех шёлкового комбината

Рост промышленного производства в Москве и Московской губернии в 90-х годах XIX  века сопровождался нечеловеческими условиями труда рабочих, ввиду чего как в столице, так и в губернии начинаются стачечное и забастовочное движения, преследующие экономические, а затем и политические цели. Не остаются в стороне  и рабочие   Наро-Фоминской текстильной фабрики Верейского уезда.  Из её истории, отражённой в книгах  М.У. Воронина «Наро-Фоминская фабрика» и Л.Г. Дробышевского «На берегу Нары» подробно описываются события того времени. В 70-х годах XIX века на фабрике Якунчикова работало 586 человек. А уже к концу 90-х годов  число рабочих увеличилось до 2,5 тысяч, а позже и до 8 тысяч человек. Воронин писал: «Рабочий день мужчин, женщин и детей длился 14, а иногда 16 часов. Заработная плата была крайне низкой: ткачи за выпущенный кусок ткани длиной от 35 до 40 метров получали 45-55 копеек, ставильщики, тазовщики – по 30 копеек в день. Мужчины зарабатывали в месяц от 11 до 13 рублей, женщины – 8 – 11, а дети – не более 3 рублей». Однако зачастую зарплату рабочим выдавали не деньгами, а товарами фабричной лавки далеко не лучшего качества. На фабрике Якунчикова широко применялась система штрафов, которые взимались за нарушение установленных администрацией правил. Например, за курение в цеху штраф составлял от 1 до 3 рублей. Если прогулял один день, то из заработка вычитались деньги за три дня, а если в каморке рабочего переночевал кто-либо из его родственников без разрешения администрации, штраф - от 25 копеек до 1 рубля, если рабочий ляжет не в назначенное место, то он штрафовался от 50 копеек до одного рубля. Кроме штрафов, применялись и другие вычеты: за медицинскую помощь, расчётные книжки, чистку уборных, воду из куба и тому подобное.

 

Суровыми были и жилищные условия. Рабочие жили в так называемых «спальнях» (казармах), снимали углы в частных домах. Как пишет  Дробышевский, сначала этих казарм было четыре. Деревянная, называемая Бутырской, две другие - «соломенная» и «штукатуренная » и казарма № 5. О проживании рабочих в казарме № 5 Леонид Григорьевич, ссылаясь на старожилов, писал: «Большой грязный коридор, освещённый керосиновыми лампами. По обеим сторонам находились переполненные людьми каморки. В них жили по две, по три семьи. Для ночлега устраивались нары в два-три яруса. Подстилкой преимущественно служили старые мешки из-под хлопка. Страшная духота, ужасное количество тараканов и клопов. … В одной половине нижнего этажа, площадь которого равнялась 156 квадратным метрам, проживало 220 человек». Также при фабрике была больница на 35 кроватей, школа, четыре торговых лавки и кирпичный завод. До революции в Наро-Фоминске было 10 кабаков, в которых хмельные рабочие оставляли свои последние гроши. Одним из распространенных развлечений в праздничные дни являлись кулачные бои, «стенка» на «стенку» или одна казарма дралась с другой.

Тяжёлое положение рабочих наро-фоминской фабрики сопровождалось протестами и выступлениями. Первая стачка  вспыхнула в июне 1898 года. Рабочие остановили станки и собрались возле здания фабричной конторы,  потребовав от администрации повысить зарплаты, снизить штрафные санкции, не допускать  снижения расценок за работу. Администрация фабрики в свою очередь отказалась выполнить требования рабочих, а через два дня на фабрику приехал её хозяин   Якунчиков,  который не пошел на уступки, заявляя: «Я деньгами реку Нару запружу, а вам ни гроша не прибавлю», за что рабочие обозвали его «слюнявым хряком». В тот же день Якунчиков уехал в Москву, а на фабрику прибыли около 200 казаков.  Забастовка продолжалась всего две недели и была жестоко подавлена.  Около 40 человек были отправлены в верейскую тюрьму, а 150 рабочих  уволили, выселив их вместе с семьями  из фабричных  казарм. Несмотря на   подавление первой забастовки, борьба за свои экономические и социальные права на фабрике продолжалась уже на нелегальном положении. Наиболее активные рабочие собирались в Елагинском овраге и Ямском лесу. Особый накал забастовочного движения в Московской губернии начался после «Кровавого» воскресенья  9 января 1905 года. «Прокатившиеся в конце минувшего января забастовки в Московской губернии сегодня, 15 февраля, возобновились на Воскресенской манафактуре при селе Наро-Фоминском Верейского уезда» - писал в своём донесении московский губернатор.  Летом 1905 года верейский исправник докладывал московскому губернатору о распространении среди рабочих фабрики листовок с призывом к забастовкам. В декабре 1905 года он же докладывал, что на площади у фабрики состоялся многочисленный антиправительственный митинг, который солдаты конвойной команды  вместе с городовыми разогнали. Следующая крупная стачка началась 6 (19) июня 1906 года. Её организаторами были Чихачёв, Моряков, Покровский, Зуйков, Виноградов, Хохлов, Парфёнов и другие. Она продолжалась сорок четыре дня. Несмотря на то, что некоторые её активные участники были арестованы, рабочим всё же удалось добиться пускай и частичной, но всё же победы.

В 1907 году умер  владелец Наро-Фоминской фабрики и основатель  образованного в 1864 году Товарищества Воскресенской мануфактуры  Василий Иванович Якунчиков.  Он ушёл в своё время от торгово-промышленных дел и перешел из купечества  в дворянское сословие, афабрикой  до её продажи в том же 1907 году компании фабрикантов «Эмиль Циндель и К» руководил его старший сын Владимир Васильевич Якунчиков. Вероятно, складывающаяся социально-экономическая нестабильность на фабрике, и рост на этой почве рабочих протестов, оказали своё влияние на решение о её продаже.

В 1914 году фабрика в Наро-Фоминске насчитывала 25447 мюльных,  19917 кольцепрядильных веретён и до 3080 станков, что говорило, о возрастающем экономическом потенциале производства. Но начавшаяся Первая мировая война резко ухудшила положение рабочих. Около 40 процентов из них были  мобилизованы на фронт. Рабочий день  увеличили до 15–16 часов. При этом, нарастающий в стране хозяйственный кризис, недостаток продовольствия, негативно сказывался на настроениях рабочих Наро-Фоминской фабрики. К этому следует добавить  издевательства над ними  со стороны представителей администрации. Как писал Л.Г. Дробышевский, особой жестокостью отличался заведующий ткацкой фабрикой Блюэр. Всё это не могло не привести к новым протестам.  

Пятая по счёту забастовка состоялась 15 ноября 1915 года. Руководили ею Алексеев, Дворцов, Богомолов.  Однако администрация фабрики избавилась от активных забастовщиков, и на четвёртый день забастовки 162 человека были мобилизованы в армию и отправлены на фронт. Таким образом, бастовавшие остались без руководителей, но огонь протестной борьбы в их сердцах продолжал  тлеть, ожидая нового пожара рабочего движения, который не заставил себя долго ждать.

Наступал 1917 год, страна бурлила революционными настроениями. В начале 1918 года, разваливался русско-германский фронт, а вместе с ним оставил свои позиции на Румынском фронте и 494-й Верейский пехотный полк, сформированный весной 1915 года из добровольцев города Вереи и его узда. Он в Первую мировую войну принимал участие в составе 124-й пехотной дивизии генерала Н.Я. Лопушанскогов обороне Ковенской крепости (г. Каунас), а затем в 1916 – 1917 годах  вёл затяжные окопные бои с немцами на Западном фронте.

В Петрограде в семнадцатом началась Февральская революция, затем Николай II  2 (15) марта отрёкся от престола, а в октябре  17-го к власти в Петрограде пришли большевики. Россия стояла на пороге Гражданской войны. Вместе с тем рабочие Наро-Фоминска лишь по слухам знали о происходящем в  двух столицах, однако революционные события способствовали  избранию  4 марта 1917 года при Наро-Фоминской фабрике  Совета рабочих депутатов, в который вошли 36 человек.

 

Ф.Г.Павлов

 

В январе 1918 года в Верейском уезде, куда входил Наро-Фоминск,  стала устанавливаться Советская власть. Тогда в Верею  с мандатом ВЦИК приехал  большевик  Фёдор Георгиевич Павлов, который организовал, а затем и возглавил  Верейский исполнительный комитет, став его уездным председателем, избранным 15 февраля 1918 года на 1-м  уездном съезде Советов. На этом съезде, кроме  вопросов по избранию уездного исполнительного комитета, представителями из Наро-Фоминска ставился вопрос об отделении его из состава Верейского уезда. Возражения делегатов съезда послужили тому, что Наро-Фоминцы его покинули, а 18 апреля 1918 года, на основании решения губ Исполкома был  организован самостоятельный Наро-Фоминский уезд, в состав которого от Верейского уезда вошли три: Ташировская,  Рудненская (Рудневская), Петровская волости и четвёртая Рождественская от Боровского уезда.

Постановление НКВД РСФСР, об утверждении этого решения,   вышло лишь 18 августа 1918 г, дело в том, что в дела Наркомата внутренних дел республики, кроме охраны общественного порядка и борьбы с преступностью, входили в то время и вопросы контроля над местными Советами, а также, исполнение решений центральной власти на местах. С образованием Наро-Фоминского уезда,   центральным местом его административно-территориального управления, где разместился  исполнительный комитет, стал нациализированный  усадебный дом князей Щербатовых. Включение в состав Наро-Фоминского уезда всей территории Рождественской волости из состава соседнего Боровского уезда было весьма объяснимо. Поскольку в селе Мальково,  а вместе с ним в селе Рождество и деревнях Елагино, Котово проживали, не занятые крестьянским трудом рабочие Наро-Фоминской фабрики. Таким образом, вхождение Рождественской волости в состав  Наро-Фоминска было оптимальным и закономерным вариантом, для будущего развития села, а затем и города.

 

Следует заметить, что среди сел вошедших в состав Наро-Фоминского уезда, включая и  соседний Боровский, было немало противников власти большевиков, что приводило к вооружённым выступлениям. Широкую известность в истории нынешнего Наро-Фоминского района получили мятежи в Вышгороде и Верее, организаторами которых из источников советского времени были кулаки и ярые контрреволюционеры. По поводу кулацкого мятежав Вышгороде и Верее впервые Наро-Фоминской газетой «Центр города» № 35 (250) от 27.08. 2010 г. был опубликован очерк «Вышегородский мятеж», который сохранён в архиве этой газеты и выложен на сайтах в Интернете.  Сейчас лишь напомню, что готовился этот очерк на основе воспоминаний Арсения Ильича Графова (1895-1969). В 1918 году он был председателем Вышегородского исполкома и командовал красногвардейским отрядом при подавлении крестьянского восстания в Верейском уезде. В Верейский и Наро-Фоминский уезды этот крестьянский мятеж перекинулся из Боровска. Сначала в Вышегороде мятежники разогнали комитет бедноты, а затем убили милиционера И.Д. Мазурова. Вместе с тем в истории этого мятежа, как и в убийстве милиционера, по настоящее время далеко не всё ясно, причём возникает вопрос: А было ли это восстание вообще кулацким? Само восстание было поддержано в своей массе лишь средним крестьянством, то есть середняками, не имеющего отношения к кулакам и охватывало в ноябре 1918 года Гжатский и Вяземский уезды Смоленской губернии, Медынский и Боровский Калужской губернии, Ржевский уезд Тверской, Верейский и Наро-Фоминский уезды Московской губернии. Причина участия в нём крестьян заключалась в их недовольстве диктатом комитетов бедноты, ущемлявших интересы среднего крестьянства при реквизиции лошадей и коров для Красной Армии. При этом со стороны председателей сельских комитетов бедноты, как установлено позднее сотрудниками ВЧК, осуществлялись злоупотребления в форме вымогательства и взяточничества. В Верее мятеж был остановлен и подавлен силами верейских красногвардейцев на подступах к городу, восставших было около тысячи человек, заполучив ворожённый отпор, мятежники отступили. На следующий день в помощь верейцам подошёл из Дорохово, кавалерийский отряд  латышских стрелков, который проследовал через Верею в Вышгород. В Вышгороде бойцы отряда расправились, зарубив шашками и заколов штыками священников этого села Александра Смирнова и  Фёдора Ремезова, а сними и церковного сторожа,  заподозренных в поддержке мятежников.  В 2000 году на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви Александра Смирнова и Фёдора Ремезова прославили как священномучеников земли Верейской. В центре деревни Новоборисовка на месте их гибели стоит символический деревянный крест.

 

 

При подавлении мятежа погиб в Верее и красноармеец Н.В. Карелов, который вместе с милиционером И.Д. Мазуровым были похоронены на земляном валу  Рождественского собора Вереи. Вместе с ними тутже был похоронен и член Верейского исполкома Н.Д. Горьков, умерший от ран, полученных в Гражданскую войну. Ну, а священников Александра Смирнова и Фёдора Ремезова хоронили при большом скоплении народа, при участии властей, признававших их невиновность. Вот таким образом; бессмысленно жестоко, зачастую самоуправно, со злоупотреблениями, комитеты бедноты и местной власти воплощали  в жизнь «идеи всего трудового народа».  Верейский и Наро-Фоминский уезды не были при этом исключением.