Никольский храм и его святыни
                  © Сайт "Боровский тракт" 2011
Валерий Ипатов:
Система комментирования SigComments

 
Никольская церковь с. Васильевского (г.Серпухов)
 
 
 
Впервые автор этих строк нашёл упоминание о сельской Никольской церкви и её священнике попе Панкрате села Фоминского в Верейской десятине братьев Холмогоровых. В этом своём труде известные в прошлом архивисты,  ссылаясь на писцовые книги первой половины XVII века,  описывали результаты проводившегося досмотра и обмера церковной земли в Зарадылье на речке Березенке. Проходило это дело  в августе 7188 г. (1680) по поручению Московского патриарха Иоакима, где с одной стороны от казённого приказа в нём принимали  участие:  Иван Афанасьевич Шарапов, дьяк Перфилий Семенников и подьячий Дмитрий Протопопов. А с другой в качестве понятых: князь Фёдор Юрьевич Барятинский – владелец  села Дементьева, оно же Рудное  (ныне д. Руднево), его Рождественской церкви поп Савва Нестеров, поп Никольской церкви села Фоминского Панкрат, и поп Покровской церкви села Атепцево Яким, вотчины Пафнутиева – Боровского монастыря. Событие это происходило ввиду спорного использования в Зарадылье и её округе церковной земли и её самозахвата  крестьянами села Фоминское, принадлежащего князю Якову Семёновичу Барятинскому. Вот здесь и встречаем сведения о владельце  Фоминского, и упоминание о нём как о селе и существовавшей в этот период в нём Никольской  церкви, в которой и служил поп Панкрат. Ссудные тяжбы по этому поводу между владельцами церковных земель и вотчинниками, захватывающими чужие земли по тому времени не были редкостью. Зарадыльем в прошлом называлась местность, с протекающей и ныне через современный городской посёлок Киевский и его округи речушкой Ладыркой. Отсюда из  заболоченной части Зарадылья брала своё начало и речка Березенка, нынешняя Берёзовка, впадающая в черте Наро-Фоминска в Нару. По верхнему течению этой небольшой речки, через её земельные пустоши в  XVII веке и проходила граница  владений князей Барятинских – Якова  Семёновича и Фёдора Юрьевича с принадлежащими церкви спорными землями. Вместе с тем Холмогоровы не дают  своего описания, ни самого села Фоминского, ни его Никольской храма. И только из материалов межевания, осуществлённого в 1768 году и составленной по нему  топографической карте, имеем своё представление о расположенной под селом территории и местонахождении его деревянной Никольской церкви. Вместе с сельским кладбищем она находилась на правой стороне реки Гвоздни. Своё начало она брала от деревни Быкасово (Бекасово) и протекала вдоль дороги, ведущей к Боровску. Затем пробегая мимо дворянской усадьбы в селе, впадала в Нару. Самой этой усадьбой, как и селом Фоминским князья Барятинские владели с конца XVI и начала XVII веков. Вероятно, при них она и была построена. Но, что она представляла собой в то время, сказать  не возможно, ввиду отсутствия источников, которые  пролили бы нам свет на её прошлое. Да ещё в придачу к этому её в 1812 году при отступлении французов из Москвы через Фоминское сожгли вместе с селом. Тем не менее,  на примере сохранившейся деревянной Никольской церкви села Васильевского недалеко от Серпухова можем себе представить, как по аналогии с ней мог выглядеть и одноимённый храм в селе Фоминском, тем более что их возведение  в XVII – XVIII вв. имело свою одинаковую конструктивную особенность. Во первых  строили подобные храмы на средства вотчинников деревянными и однокупольными, что было  в этом отношении наиболее распространено. Каменными их стали строить, гораздо позднее внося в их архитектуру элементы классицизма, что нашло своё отражение в возведении храмов только в XVIII – XIX веках период активного обустройства дворянских усадеб. Возводились церкви, как правило, рядом с усадьбой, а при них обязательно существовало кладбище. Приводимая в пример, автором этих строк, Никольская церковь в сельце Васильевское была построена в 1690 г. его владельцем серпуховским воеводой и стольником Афанасием Андреевичем Соймоновым. Его отцу Андрею Соймонову пожаловали это сельцо «за московское осадное сидение». Князья рода Барятинских в эти годы тоже уже владели Фоминским, представители их рода служили Московским царям с XVI века. Прежде Фоминское, как и Васильевское, было сельцом, поскольку в нём располагался дом вотчинника, где владелец усадьбы со своими домочадцами постоянно жил, и только  с возведением Никольской церкви оно уже превращалось в село. Поскольку Никольская церковь в селе Васильевском, единственное сохранившееся с конца XVII века деревянное здание в Подмосковье, то благодаря её фотографии и возникает  возможность вообразить, как же могла выглядеть и сгоревшая Никольская церковь в селе Фоминском до 1812 года.

Новую каменную церковь в Наро-Фоминске, как известно возвели в 1852 году по проекту архитектора Петра Петровича Буренина (1810 -?) «тщанием помещиков онаго села Николая Дмитриевича Лукина и советника Дмитрия Петровича Скуратова». Но при этом заметим, что ещё задолго до её строительства в самом Наро-Фоминске при его фабричном посёлке уже существовала одна церковь, чему нашлось подтверждение  в топографической карте Шуберта 1860 года издания.
 

Фрагмент карты Шуберта 1860 г
 
 
 
Её так называют от фамилии создателя этой карты Фёдора Фёдоровича Шуберта (1789 – 1865)  выдающегося учёного – геодезиста и картографа, генерала от инфантерии и первого руководителя созданного Военно-топографического и географического депо, то есть государственного учреждения по составлению и хранению военных топографических карт. При работе над ней офицеры использовали результаты топографических съёмок 1852 – 1853 годов, а в некоторых случаях и съёмки 1838 – 1839 гг. Видимо, поэтому на ней и не была ещё отмечена на нынешнем её месте, возведённая новая каменная Никольская церковь. Вероятно, сведений о ней у военных топографов в ту пору ещё не было,  поскольку работа над картой и её топографической съёмкой геодезистами велась задолго до начала  строительства этого храма. Тем не менее, на самой карте Шуберта весьма подробно отражена планировка самого села Наро-Фоминского его бумагопрядильной фабрики,  рабочего посёлка при нём, видим на ней  расположение усадебного дома, его хозяйственных построек и местонахождение при селе церкви. Располагалась она у Боровского тракта, почти на границе с Калужской губернией и дорогой ведущей  к нему из деревни Мальково. Сама эта деревня являлась вотчиной Пафнутиева — Боровского монастыря и не входила в состав Московской губернии, из-за чего её топографическое описание на карте  и не  указано. Упоминание о существовании этого храма мы, встречаем и у Карла Нистрема в его справочном издании. Но, вот кем и когда она была возведена, нам неизвестно. От себя лишь замечу, что приходилось слышать в своём прошлом от старожилов о церкви в Фоминском построенной, якобы его жителями в честь Святого Фомы. Однако документального подтверждения этому не встречается, что и остаётся лишь относить это к рождённой  народными слухами легенде. Вместе с тем, есть все основания полагать, что именно в ней  пришедшей от времени к унылому и запущенному состоянию работал над этюдами к своей картине «На этапе. Дурные вести из Франции» художник Василий Васильевич Верещагин.
 

"На этапе. Дурные вести из Франции" (худ. Верещагин)
 
 
 
Вот, как описывал этот факт писатель Коничев в своей книге «Повесть о Верещагине»: « В селе Фоминском, куда пришлось свернуть с прямоезжей дороги по проселкам, художник задержался на несколько дней. В этом селе до Наполеона дошли слухи о том, что в Париже генерал Малэ, освободившись из тюремного дома умалишенных, организовал против него заговор. Оставив натурщика Филиппова с лошадью на постоялом дворе, Верещагин отправился разыскивать местных старожилов. Найти их было нетрудно. Почти в каждой избе находились старики, которые много раз слыхали от отцов и дедов, как через Фоминское бежал Наполеон с московского пепелища. Верещагину показали в стороне от деревни старую, покосившуюся деревянную церковь, где Наполеон останавливался на ночлег и спал на своей походной кровати, позднее брошенной где-то им во время опасности. От стариков узнал Верещагин и о том, что Наполеона строго охраняли и что был он очень злой. Церковь стояла в холодном запустении. Ключи хранились у десятского. Увязая до пояса в снегу, художник вместе с десятским добрался до церкви. Кое-как, со скрипом и скрежетом, открыли обитую железом дверь. Затхлый, сырой и холодный воздух не располагал к тому, чтобы долго здесь находиться». Далее Верещагин провел в селе Фоминском, как писал Коничев, несколько дней, работая над этюдами к картине, идея которой у него зародилась именно здесь, а закончив работу над ними, он поехал  в Боровск и Малоярославец. Мы от себя лишь добавим, так как настоящая Никольская церковь, в которой бывал Наполеон, сгорела ещё в 1812 году, а к вновь построенному в 1852 году каменному храму Верещагин своего творческого отношения не имел, то отсюда само собой  напрашивается вывод, что работал он в заброшенной церкви у деревни Мальково. На её месте позднее с ростом фабричного  посёлка и образованных новых деревень Введеновки и Бутырки  на средства купца Г. Ф. Столярова в 1887 г. была построена новая церковь Введения Пресвятой Богородицы во Храм. Заметим, что из опубликованных статистических данных в 1914 году в Мальково Рождественской волости Боровского уезда проживало 763 мужчины и 621 женщина, кроме того тут находилась и земская школа. Из этого следует, что до своего вхождения в 1918 году в состав в новообразованный Наро-Фоминский уезд само Мальково вместе с Введенской церковью являлось крупным населённым пунктом. В 1935 году этот храм был закрыт и разрушен. Закрыли в то тяжёлое для нашей отечественной истории время борьбы, новой установленной в 1917 году советской власти с религией и Никольский храм. Ему единственному из двух церквей в Наро-Фоминске удалось устоять до настоящего времени.  Правда, в память о мальковской церкви  на её историческом месте в 1999 г.  возвели сначала небольшую Даниловскую часовню в честь 700-летия Московского княжества, который представлял собой кирпичный часовенный столб. Но и его вскоре  демонтировали, поставив здесь скульптурную композицию «Полёт любви». Но это уже сделала в 2009 году другая далёкая до своего чуткого отношения к отечественной истории и прошлому самого Наро-Фоминска власть.
 

Даниловская часовня в с.Мальково
 
 

Ну, а в истории, построенного в 1852 году Никольского храма и вокруг него продолжалась его дальнейшая жизнь. В 1904 году архитектор Василий Александрович Мазырин (1859 -1919)  производит в результате  расширения и его переустройство. Изменили  алтарную часть и  возвели ризницу. К самому зданию  пристроили предел Святого Георгия. Отдельно от церкви заложили фундамент и под её трапезную. Построили богодельню, при которой, существовало попечительское общество, оказывающее помощь   прихожанам. Казалось бы, всё могло течь своей  обычной размеренной жизнью и дальше. Но 1917-й год стал поворотным в истории не только Никольской церкви, но и самого российского государства. Решением Мособлсовета 1 февраля 1930 года храм закрыли.  В годы Великой Отечественной войны на него легла роль боевого опорного пункта, где он подвергался разрушениям от обстрелов и бомбёжек, так как находился в самом центре  обороны  Наро-Фоминска. И так же, как и его защитники, был, охраняем святителем Николаем Чудотворцом, продолжая выполнять свою главную духовную миссию покровителя, и этим самым не допустил врага к самому храму, и захвату всего города превратившись в символ его защиты. Вероятно, и это вполне справедливо наро-фоминцам помог в этом сам Бог, что ими в память о  том  времени именно рядом с Никольской церковью возвели: памятник генералу Ефремову, стелу с орденом Отечественной войны 1-й степени, вручённому городу в 1976 году, стелу «Города воинской славы», могилу Неизвестному солдату, а на постаменте  поставили танк Т-34, как непосредственному участнику тех военных событий. Таким образом, вокруг самого храма образовался своеобразный мемориальный комплекс воинской славы являющейся, как нынешней святыней, так и исторической достопримечоательностью современного Наро-Фоминска.

 
 
Никольский храм (фото 1930 г.)
 
 
 
Вместе с тем и сам Никольский храм имеет свои святыни и из его сайта следует, что в нём находятся ковчеги и иконы с частицами мощей священно-мученика Петра Воронежского и преподобных Варнавы Гефсиманского, Амвросия Оптинского, Иова Анзерского и праведного Василия Павло-Посадского. Кроме этого, ему была возвращена особо чтимая икона великомученика Георгия. Но, мы из всех этих святынь поведём свой краткий рассказ о старце  Гефсиманского скита Троице — Сергиевой Лавры иеромонахе Варнаве. И он не случаен, поскольку в селе Наро-Фоминском второй половины XIX века прошли его юность и духовное становление, приведшее к главной цели его жизни — служению Богу.
 

Варнава
 
 

Иеромонах Варнава, а в миру Василий Ильич Меркулов, родился 24 января 1831 года в селе Прудищи Тульской области, в семье крепостных крестьян Ильи и Дарьи Меркуловых, людей добрых и глубоко религиозных. Своего сына они нарекли Василием в честь святого Василия Великого. Мальчик был шустрым и подвижным. Набожные родители отдали его в школу псаломщиков, где тот изучал Часослов и Псалтырь. Спустя некоторое время помещик, владелец крепостных Меркуловых, продает их князю Щербатову в село Наро-Фоминское Московской губернии. Вместе с тем из других источников известно, что семья Меркуловых была продана помещику Скуратову помещиком Тульской губернии Юшковым. Вероятнее всего, что крепостных Меркуловых прежде купил Скуратов для своей фабрики в селе Наро-Фоминское, которую позже продал Щербатовым и, видимо, с крепостными крестьянами, работавшими на ней. Но не это главное в нашем повествовании, кто из помещиков купил семью Меркуловых, а главное из этого другое, что именно в селе Наро-Фоминском происходило становление духовного сознания юного Василия Меркулова, выбравшего именно здесь свою будущую стезю. И немалую роль в этом сыграли его частые посещения располагавшейся недалеко от села Наро-Фоминское Троице — Одигитриевской Зосимовой пустыни. Там он проводил всё своё свободное время. Ему нравилась монастырская служба и сама эта тихая обитель. Полюбилась ему и иноческая жизнь. Осваивая слесарное ремесло, а именно помещик приказал обучать его этому, он старался чем-либо помочь монахиням: одной испорченный замок исправит, другой ключ к замку подберёт, а кому-то крючок к двери приделает. Здесь он знакомится с монахом Геронтием, в то время жившим отшельником близ Зосимовой пустыни. Знакомство Василия с Геронтием оказало огромное влияние на изменение его мировоззрения, понимание окружающей жизни. Следует сказать, что среди множества посетителей, искавших совета и руководства в жизни у старца Геронтия, он особенно полюбил и приблизил к себе боголюбивого юного Василия. Именно под влиянием опытного в духовной жизни старца у Василия возникает желание отречься от мирской жизни и всех её суетных радостей. А вскоре происходит одно обстоятельство, послужившее принятию Василием этого кардинального для него решения. Его мать собралась на богомолье в Троице — Сергиеву Лавру и позвала с собой сына. Протоиерей Олег Пэнэжко в одной из своих книг «г. Верея и храмы Наро-Фоминского района» приводит следующие восторженные слова Василия от посещения Лавры: «Однажды, по окончании службы в Троицком соборе, подошёл я приложиться к мощам преподобного Сергия и, когда прикладывался, почувствовал великую радость на душе. То чувство было тогда для меня необъяснимо, но так сильно охватило меня всего, что я тут же, у раки угодника Божия, окончательно решил, если Богу угодно будет, поступить под кров его обители». В 1851 году Василий в возрасте 20 лет, получив родительское благословение, удалился в обитель преподобного Сергия Радонежского. Вместе с ним в Троице — Сергиеву Лавру, чтобы закончить свою жизнь около мощей Сергия Радонежского, уходит и старец Геронтий. В 1852 году по благословению наместника Лавры Василий переходит в располагавшийся в трех верстах от неё Гефсиманский скит. Здесь он подпадает под духовное влияние старца монаха Даниила Схимовского. В феврале 1856 года Василий получает отпускную грамоту и свободу от своего помещика. В декабре 1857 года он становится послушником. И лишь только спустя десять лет, уже после смерти старца Даниила, он принимает монашеский постриг и с этого времени несет подвиг старчества под именем Варнава («дитя милости, сын утешения»). В 1871 году Варнава рукоположен в иеродиаконы, 10 января 1872-го — в иеромонахи, а еще через некоторое время наместник Лавры утвердил его в звании народного духовника Пещер Гефсиманского скита. С этого момента начинается известность Варнавы среди верующих. За его благословением идут паломники из многих уголков России. Из свидетельств современников, с ним общавшихся, можно найти много примеров прозорливости старца. В январе 1905 года на исповедь к Варнаве ходил сам император-мученик Николай II.

 

Варнава и Николай II

 

Сведения об этом событии отрывочны и кратки, но известно, что старец Варнава не только подтвердил уже известное государю пророчество о предстоявшей ему судьбе, но и благословил его принять эту участь, укрепив в нем волю к несению своего креста, когда Господу угодно будет этот крест на него возложить. При жизни старец Варнава предсказывал будущие гонения за веру и давал прямые и точные указания, как жить в двадцатые, тридцатые и последующие годы. Предсказал он и грядущее возрождение Русской Православной Церкви: «Преследования против веры будут постоянно увеличиваться, неслыханное доныне горе и мрак охватят все и вся, и храмы будут закрыты. Но когда уже невмоготу станет терпеть, то наступит освобождение. И настанет время рассвета. Храмы опять начнут воздвигаться. Перед концом будет рассвет». Старец Варнава скончался в 1906 году, 17 февраля, в дни Великого поста, в пятницу на первой неделе, в самый день памяти Феодора Тирона, за 11 лет до предсказанных им роковых событий. А в 1995 году, в день Собора Радонежских Святых, в Успенском Соборе Московского Кремля Святейшим Патриархом была совершена канонизация иеромонаха Варнавы (Меркулова) в местночтимые святые.

Вот на этом мы и закончим свой рассказ о прошлом храмов Наро-Фоминска и его святынях.